На главную.
Ты не наемник — сын усердный;
Твоя Екатерина мать,
Потемкин — вождь,
Бог — покровитель;
Твоя геройска грудь — твой щит,
Честь — мзда твоя,
вселенна — зритель,
Потомство плесками гремит.
Г. Р. Державин.
«Осень во время осады Очакова»
Hедолгое царствование Петра III завершилось очередным дворцовым переворотом 28 июня 1762 г. Свое решающее слово вновь сказала гвардия. Лб.-кампанцы, принявшие участие в возведении на престол Екатерины II, были награждены «пожалованием в кавалергарды». Возобновить Лейб-кампанию императрица не пожелала: не в Елизавете Петровне, а в Петре I решила Екатерина II раз навсегда искать себе примера.
5 июля императрица изустно повелела графу И. С. Гендрикову быть шефом при учреждаемом вновь Кавалергардском корпусе. 11 июля Гендриков представил императрице несколько докладов, относившихся до организации корпуса; в первом из них он сообщал о том, «что к учреждению оного корпуса потребно», причем за основание им была принята организация корпуса 1726 г. императрицею Екатериной I.
Ясно и определенно положила императрица свои резолюции почти на каждый пункт доклада. Оставлены были без ответа только те пункты его, которые императрица в данное время не имела возможности решить. Резолюции Екатерины II на докладах Гендрикова составляют полное положение о Кавалергардском корпусе. «Бывшие Лейб-кампании унтер-офицеры, капралы и вице-капралы, гренадеры, — доносил граф Гендриков, — кои ныне назначены в Кавалергардский корпус, также и другие пиление чины, которым в Кавалергардском корпусе места не остается, а при благополучном Вашего Императорского Величества на всероссийский престол восшествии, имея к Вашему Императорскому Величеству крайнюю ревность, были; и как они люди недостаточные, из которых другие уже и дневного пропитания почти не имели и так здесь жили, претерпевая скудость, приискивая места ко определению, чтоб могли иметь хотя малое пропитание; высочайшею Вашего Императорского Величества милостию все полки пожалованы полугодовым жалованьем; не соизволите ль из своего милосердия и их всемилостивейше пожаловать и, ежели соизволите, — откуда сумму получить?» Императрица против этого пункта написала: «Всем бывшим Лейб-кампании, которые были здесь 28 числа июня, сделать список с показанием по их чинам, что каждому за полгода надлежит, и оную ведомость представить нам».
Одновременно с вышеозначенным докладом граф Гендриков представил другие доклады, в которых писал, что из числа пожалованных в кавалергарды лб.- кампанцев 34 человека «за долговременною службою, за разными болезнями продол- жать службу не могут»; что «бывшего Лейб-кампании корпуса заротные нижние чины были отставлены, некоторые с награждением прапорщичьих чинов, а по большей части многие из них без всякого награждения, теми же чинами, на их собственное пропитание»; что эти нижние чины, «имея крайнее усердие» к императрице, находились 28 июня вооруженные во дворце с прочими лб.- кампанцами. А потому Гендриков ходатайствовал: 1) вышеупомянутых 34 человека наградить еще одним чином и, согласно их желаниям, одних отставить вовсе от службы с пенсией в размере половинного оклада жалованья по новому чину, а другим предоставить разные места по администрации и в армии; 2) заротных чинов, по их желанию, отставить от службы с награждением обер-офицерским чином.
Императрица собственноручно наложила 16 июля резолюцию: «Всех по докладам отставить — с награждением чина и половинным жалованьем — тем, которые своего пропитания не имеют,, а которые в службу военную или штатскую пожелают, то оных определить по рассмотрению Сената». Так как на некоторые пункты доклада 11 июля не последовало решения, то Гендриков вошел 2 августа с новым докладом, в котором просил повелений относительно тех вопросов, на которые не последовало резолюций, а именно: 1} об определении в Кавалергардский корпус лекаря; 2) об определении писарем секретаря Илью Афанасьева. Против первого пункта императрица положила резолюцию — «придворным лекарем», а против второго — «быть по сему». В том же докладе Гендриков испрашивал повелений императрицы относительно коронационной службы кавалергардов: о числе кавалергардов для сопровождения императрицы и великого князя во время путешествия в Москву — «за мною 6 человек, за великим князем столько же», о том, когда отправиться в Москву остальным кавалергардам, — «после моего отъезда», в каком доме в Москве поместить кавалергардов — «лефортовский дом, а если занят, дать им деньги на квартиры или нанять дом»; какой иметь мундир шефу — «генеральский»; какое отличие иметь на мундирах унтер-офицеров, иметь ли им позумент на обшлагах и воротниках — «иметь позумент, как имели». Пункт о том, строить ли (шить ли) кавалергардским офицерам для предстоящей коронации на казенный счет, по примеру коронации Елизаветы Петровны, «бархатные пунцовые мундиры с золотым шитьем», императрица оставила без ответа. В последнем пункте своего доклада Гендриков просил указать, как ему поступать с лб.-кампанцами, которые «отставлены были не по их желаниям, но почти все на их пропитание, из коих другие и никакого не имеют», и что ныне они, приехав в Петербург, просят об определении их в Кавалергардский корпус и в другие места. Против этого пункта императрица написала: «О сем уже сказано графу Гендрикову».
CCЫЛКИ:
Под сению Екатерины".
Продолжение следует...